Ваш надежный источник

Корреспондент Panorama.am провел беседу вокруг поствыборных развитий с аналитиком, редактором сайта Prm.am Грачем Галстяном.

– В некоторых аналитических кругах, в том числе заграницей, бытуют мнения, что Hello Revolution (игра слов с армянским приветствием «здравствуй» – «барев» – БаРеволюция. – Примеч. ред.), инициированная участником состоявшихся 18 февраля президентских выборов в Армении, лидером партии «Наследие» Раффи Ованнисяном, постепенно идет на спад. В частности, один из российских сайтов опубликовал материал под заголовком «Пока, революция». То есть, налицо аллюзия, что поствыборная активность идет на спад. Можно ли согласиться с этой оценкой, и какие основания существуют для этого?

– До того, как обратиться к этому, я хотел бы поговорить немного о другом. Мы все являемся пользователями социальных сетей. Я в последнее время был пассивен, но в течение этих нескольких дней оставил в некоторых местах комментарии. В одном из них отметил, что смена власти через политику площадей и улиц – последнее, чего я хотел бы для Армении, поскольку это приводит к формированию смешанной команды власти. Потом проходит какое-то время, пока внутри власти одна их группировок приходит к господствующим позициям. Затем нужно определенное время, чтобы это господство утвердилось, а потом наступает кризис «надежд улицы», и на базе кризиса «ожиданий улицы» может произойти следующая смена власти…И так все время. Это самый плохой путь для Армении, учитывая нашу ситуацию – карабахский конфликт, неурегулированные отношения с Турцией и в целом, не столь четкие взаимоотношения со всеми соседями, высокие риски для инвестиций и т.д.

Что касается спада активности этой волны. Да, и те, кто на трибуне, – организаторы, и так называемая «улица» не пассионарны. Есть профессиональные группы и личности, так называемые активисты, которые делают свое дело. В одном из своих последних аналитических материалов я говорил об этом: сопоставил гражданскую активность, поставив ее на ту же плоскость, что и политическая деятельность. Гражданская активность в той форме, в какой она сформировалась сегодня в Армении, не имеет внутреннего заказа. Так или иначе, есть внутреннее потребление, но внутреннего заказа, как такового, нет. Так что трудно предположить, что с этой улицей и этой трибуной активность может долго продолжаться.

Есть одна проблема – ресурсы. Раффи Ованнисян и его команда не имеют ресурсов. Иной вопрос, что какая-то другая сила, которая заинтересована в сохранении напряженности в Армении, может предоставить ресурсы. Тогда можем сказать, что «музыку заказывает тот, кто платит».

Еще одно важное обстоятельство. Много используются понятия «народ», «приоритетный общественный интерес». Это понятия, которые формулируются в чисто эмоциональной плоскости и не предполагают иного значения. Когда говорят о приоритетном интересе, не говорят ничего. Каждый, кто говорит от имени народа, сам для себя формулирует, что значит народ, приоритетный интерес и т.д. Посему я бы не советовал кому-либо говорить понятиями народ, приоритетный интерес народа. Конечно, они имеют эмоциональную, пассионарную нагрузку, но, по сути, ни о чем не говорят. А на трибуне тот же Раффи Ованнисян очень часто спекулирует этими словами. Я сформулировал бы это как отсутствие смысла.

– Можно ли сказать, что постоянная ссылка на эти общие формулировки, понятия, уводит его от ответственности, при этом здесь вопрос личной и политической ответственности?

– Я сказал бы больше субъектности, поскольку политика – это формулировка субъектности на конкретном политическом языке. Это значит отказаться от личного субъективизма, что может привести к серьезным осложнениям, и создать проблемы. Все, в том числе Раффи Ованнисян, хотя он и говорит, что не имеет команды, и те люди, которые стоят рядом с ним, все, кажется, говорят на одном языке: никто не говорит «я», «я сказал», «я сделал», «я ответственен за сделанное», что является формулировкой собственного субъективизма.

– Раффи Ованнисян заявляет, что он избранный президент и народ выбрал его, начал ряд акций. Какие конкретные задачи он преследует, с учетом того, что хотя бы в рамках используемой им лексики, должны произойти конституционные изменения, а Конституция, кажется, в данной ситуации не дает желательных для него или озвучиваемых на площади решений?

– Выборы, как таковые, в узком смысле имеют несколько компонентов – политический фон, реализация права, логистика выборов – те люди и институты, которые включены в процесс, и сами избиратели.

Вначале о политическом фоне. Политический фон сформировался за последние 2-2,5 года, после того как наши политические игроки, фигуранты выразили готовность признать друг друга в качестве политических фигурантов. До этого они называли друг друга «мошенниками», «преступниками», «предателями» и т.д. То есть, до этого не признавали друг друга политическими фигурантами с определенными правами, интересами, обязательствами: если нет права и интереса, то нет и обязательств.

Уже 2-2,5 года назад начал формироваться новый политический фон. Это то, что называется диалог, который, по сути, состоялся. В этот предвыборный период, в день самого голосования и частично после этого было сделано все, чтобы политические фигуранты рассматривались именно как политические фигуранты. Иной вопрос, что сами политические фигуранты, частично отказавшись от своей субъектности, отказываются выступать как политические фигуранты. На практике это касается всех. Даже президент Армении, непонятно почему, отказался от сформировавшейся на парламентских выборах традиции, когда просто посещал села и города, встречался со всеми гражданами. В этот раз он предпочел встречаться больше в формате закрытых помещений, залов, и не с избирателями, а с организаторами выборов. Вместе с тем, его выступления были политическими.

Раффи Ованнисян встречался с людьми, то есть, с этой стороны все было правильно, но его выступления как таковые не были политическими. В ходе всей предвыборной кампании Раффи Ованнисян не использовал политического языка. Использовал, скажем, повседневный язык, язык гуманности, эстетики и т.д., что угодно, кроме политического языка. Никакого политического заявления, никакой политической ответственности этот человек не брал на себя. Что касается того, что называется конкретикой, я смог выделить в его заявлениях лишь три вещи – признание независимости Карабаха, выдвижение ультиматума Турции и желание наказать виновных. Если считать это политическим заявлением, то все три не только являются для Армении критическими, но и губительным. Как-то я услышал задаваемый им самому себе вопрос, не является ли все это авантюризмом…И сам же ответил, что нет, не авантюризм. Я также говорю, нет, это не авантюризм, это больше чем авантюризм, это – губительно.

То есть, признание независимости Нагорно-Карабахской Республики – значит объявление войны, выдвижение ультиматума Турции – значит войну на два фронта, без союзников, поскольку агрессор – Армения. Ультиматум Турции – это агрессия, признание Карабаха тоже. Вопрос не в том, что мы не можем признать независимость НКР вообще. Может возникнуть ситуация, когда признание независимости Карабаха станет крайней необходимостью. Однако в данной ситуации признание независимости НКР – это агрессия.

О наказании виновных уже и не говорю, это агрессия в отношении общества и законодательства страны. Ведь на то есть законы. То есть, человек, пропагандирующий добро, и возможно, добрый человек, в самых конкретных политических заявлениях выступает как агрессор.

Как бы то ни было, был политический фон, и этого было достаточно, чтобы реализовать следующий компонент – право. Тем более, что законы и Конституция Армении позволяют сделать это.

К примеру, на участках оппозиция должна была иметь не менее чем 50% голосов: в участковых избирательных комиссиях 8 мест – 4 места должна была иметь оппозиция, 4 или меньше – власти. То есть этого было достаточно, чтобы политический субъект, политический фигурант имел возможность для реализации права. Сейчас я задаю вопрос себе и другим: или это право в действительности было реализовано, и то, что происходит, – просто демагогия, или это право не реализовано по их же вине?

А четвертый компонент – избиратель – также реализовал собственную субъектность частично, это очевидно. Причин много, и об этом можно говорить долго. Об этом может говорить социолог, политолог, психолог и любой другой специалист. Но я выделю среди причин две основные. Так называемая готовность подчиняться тем, кто направляет. Таких много, и это нормально. Это легитимное действие, так во всем мире. Различные политические команды направляют людей, создают возможные мотивации. У нас, по всей видимости, готовность подчиняться тем, кто направляет, с менее сильными мотивациями, намного больше, чем в более организованных системах. И, во-вторых, что важнее, это ожидание чуда. В слабо организованных системах, каковой является наша, это связано с действием людей и в широком смысле с выборами. Ожидание чуда – одно из важных движущих мотивов. То есть, произойдет чудо, появится некий Погос Погосян, Аркадий Варданян, Аркадий Погосян, Раффи Ованнисян, Левон Тер-Петросян, и завтра свершится чудо и жизнь изменится. Исчезнет коррупция, улучшится управление, будет восстановлена зона бедствия, произойдет много хорошего. Такого не бывает. Во время любых, даже самых хороших выборов, осуществляемые в сфере управления изменения не могут превышать 10%.

Это вовсе не означает, что избирательная система неважна. Она, конечно, очень важна. Однако после выборов 1995 года в поведении людей ожидание чуда стало первоочередным в мотивационных аргументах. Такая реальность присутствует не только в Армении, но и во всех постсоветских странах. Чуда не будет. Нужно работать, тяжело работать и плохо жить, и продолжать работать. Весь мир шел по этому пути.

– Какие прагматичные цели преследуют Раффи Ованнисян или его ближайшее окружение в сложившейся ситуации?

– Я могу делать только предположения. Только то обстоятельство, что они не подготовили собственной сети, говорит о том, что они не были готовы к успеху, они не ожидали его и не шли к нему. Отсутствует какая-либо программа о том, что нужно делать в случае достижения успеха или как нужно удержать этот успех. И сейчас мы видим проявления этого. Их действия спонтанны и хаотичны. Говорят, что они применяют очень тонко разработанную тактику, но это в действительности не так. На самом деле, то, что происходит, является скорее следствием непонимания собственных шагов в дальнейшем, собственной роли, а не тактической схемой. По-моему, Раффи Ованнисян уже упустил подходящее время. Хладнокровный, рассуждающий человек уже в первую ночь после выборов должен был взять время, закрыться в комнате и думать, а не делать заявления о том, что он одержал победу в соотношении 80 к 20 спустя 4 часа после закрытия избирательных участков. Он должен был взять время до утра и думать как о политической, так и конституционной и юридической сторонах вопроса, о собственных ресурсах и возможностях, наконец, о государстве, если, конечно, я не безнадежный оптимист в своей вере в людей. В этом случае для него стало бы ясно, что у него нет юридических оснований для обжалования результатов голосования. Без юридических оснований любой суд, будь то в Армении или, скажем, в Нью-Йорке, или Брюсселе даже не возьмется рассматривать дело, основанное на эмоциях или каких-то подсчетах. А юридических оснований у него нет и быть не может, так как он об этом не подумал. В-третьих, у него нет необходимых ресурсов для продолжительной, длительной активности. А для этого нужны очень большие ресурсы. Он должен их взять у других, а это уже ответственность. Он должен нести ответственность перед ними, то есть уступить свой суверенитет кому-то другому.

После обсуждения всего этого он мог прийти к определенным выводам и, скажем, для того, чтобы сохранить собственное лицо, заявить, что выборы были сфальсифицированы, хотя у них и нет фактических оснований, и выразить готовность признать результаты голосования тем или иным способом. А сейчас он пошел на ситуацию, которая уже выходит из-под контроля. В игру вступают большие и маленькие группы и группировки, и каждый играет в свою игру, начиная от маленьких групп политических активистов до групп, у которых есть ресурсы. Естественно, дальнейшая эскалация произойдет за счет политического суверенитета Раффи Ованнисяна.

– Есть также мнение о том, что Раффи Ованнисян за счет всего этого накапливает определенный политический капитал и решает вопрос его реализации в будущем.

– В результате всего этого он может также потерять этот капитал. Это может произойти и в случае потери, и в случае сохранения суверенности, и к этому может прибавиться также кризис ожиданий протестной массы, «улицы».

Для политической и не только политической команды важна возможность при принятии решений их реализация и контроль за исполнением, и в дальнейшем при необходимости осуществление кризисного управления. Вряд ли в Армении найдется кто-то, кто сможет утверждать, что команда Раффи Ованнисяна или его ближайшее окружение обладают такими возможностями. Это серьезная проблема для Раффи Ованнисяна и всего движения. Это создает проблемы также для всех нас, в том числе и государства.

– Можно ли сказать, что Раффи Ованнисян не имеет механизмов кризисного управления, но вместе с тем ведет ситуацию к кризису?

– Я бы не сказал, что ситуация идет к кризису или к эскалации. Процесс пока довольно спокойный, но это не исключает всего того, о чем я говорил. Это серьезная политическая безответственность. Честно говоря, я никогда не ожидал этого от Раффи Ованнисяна. Мое мнение о возможностях этого деятеля известно, я заявлял об этом неоднократно.

– А каковы прогнозы, сколько могут продолжаться митинги?

– Прогнозировать невозможно. Возможно, две, возможно, три недели. Возможно, после этого будет объявлено, что митинги будут проходить каждую пятницу или субботу. Должна быть найдена какая-то формула, в конце концов, на мой взгляд, это разумные люди. Залог развития революции классической модели – это возможность распространения. Когда в СССР были исчерпаны возможности экстенсивного распространения, началась генерация революций внутри страны. Началось выявление новых врагов, их уничтожение и т.д. Главная характеристика классической революции в этом, и вряд ли что-то подобное произойдет у нас. Да, общественные процессы не прогнозируемы, по установлению. Мы можем только сказать, какие возможности содержит в себе ситуация. Сегодняшняя ситуация имеет те возможности, о которых мы говорили.

– Уже через две декады начнутся выборы в Совет старейшин Еревана. Каковы прогнозы в данном контексте?

– Если все будет продолжаться по такой же логике, то в Ереване «Наследие» будет иметь чуть больше голосов, чем во время парламентских выборов. Если партия «Наследие» пойдет по пути капитализации ситуации, может претендовать на серьезное количество мест. Период выборов совпадет с кризисом ожиданий. Это мы видели в Армении при всех обострениях ситуации.

Беседу вел Армен Минасян