Ваш надежный источник

Прошло 18 лет с тех пор, как СМИ объявили нашему обществу об окончании войны. Масштабы и значимость победы мы пока всецело оценить не можем. За нас это сделают следующие поколения, конечно, если им удастся правильно распорядиться результатами этой победы.

Кто такие азербайджанцы и что мы знаем о них? Вопрос этот адресован в первую очередь представителям моего поколения, росшего в годы войны и плохо себе представляющего образ сверстника, живущего по ту сторону колючей проволоки. Четко усвоенная установка – мы их победили, а значит они глупы, слабы и трусливы, – уже не отвечает тем вызовам, с которыми мы сталкиваемся ежедневно.

Это несколько высокомерное отношение к противнику впервые крайне болезненно ударило по нашим устоям в 2004 году, когда общество сотряслось от шокирующей новости из Будапешта. Мы поспешили обвесить Рамиля Сафарова различными клише: «психопат», «зверь», «нелюдь» и отгородить себя от детального и глубинного анализа корней той новой реальности, с которой столкнулись. Очевидно, что Рамиль Сафаров не психопат. Также очевидно, что он был вполне вменяем в момент убийства спящего армянского офицера. Да, Рамиль Сафаров – стандартный продукт современной турецко-азербайджанской пропагандистской машины, но как это ни парадоксально, не самый опасный.

Крайне интересны для изучения социальные последствия этого преступления. В Азербайджане Рамиль Сафаров был возведен в ранг национального героя. В нашем обществе сигнал о бдительности так и не прозвучал. Общество не задалось вопросом, что будет, когда откроются границы и «они» проникнут в наш комфортный мир и размеренную повседневность, которую мы так старательно оградили крепостной стеной.

На вопрос, почему мы гораздо лояльнее и толерантнее «их», часто можно услышать: «потому что мы христиане, мы милосердны», «потому что мы победители, а они проигравшие», «потому что мы древняя нация, а они только находятся в стадии становления». Все это в равной степени спорные и неопровержимые тезисы. Однако вопрос, почему мы позволяем себе относиться к противнику с надменной иронией, остается открытым по сей день.

Ненависть, замешанная на страхе и лжи, – именно эта опаснейшая квинтэссенция зомбированности, которая успешно внедряется в азербайджанском обществе, должна изучаться нами крайне пристально. Ведь в определенной степени именно её плоды ведут Азербайджан к системному и социальному кризису. К примеру, статистика самоубийств в Азербайджане свидетельствует о том, что ежемесячно около 60 представители разных возрастных, гендерных и социальных групп идут на этот шаг и отнюдь не все из-за финансовых или психических проблем. 

В Азербайджане растет число больных такими генетическими заболеваниями как гемофилия и талассемия. Болезни эти обусловлены ростом числа родственных браков, что в свою очередь привело к обсуждению радикальной меры- введения обязательной медицинской справки для заключения брака. Еще одной болезненной темой дебатов в азербайджанском обществе стало повышение минимального порога брачного возраста до 18 лет под давлением международных структур из-за высокого уровня детской и материнской смертности.

Так вот, уверены ли вы, что знаете «их»? Точнее хотите ли вы знать о них правду?
Если обобщить картину в наших СМИ, оказывается, мы боимся Турцию из-за её размеров и Геноцида, произошедшего сто лет назад, но абсолютно безразличны к повседневной жизни в Азербайджане, несмотря на события давности всего 20-летней, просто потому что мы победили в войне.

Такой подход недопустим для общества, которое продолжает по сей день жить в состоянии войны. Просто война эта переместилась из окопов в информационное пространство и не исключено, что временно. Готово ли психологически наше общество к новой войне? Беспокоить нас в первую очередь должно не ощущение ложного спокойствия у населения, ведь жить все время в страхе невозможно, это ведет к саморазрушению социума. Нас должно озадачивать отсутствие интеллектуального дискурса на эту тему.

Почему мы осуждаем правозащитников, налаживающих с азербайджанскими коллегами диалог, но совершенно спокойно относимся к дружбе и совместному бизнесу с азербайджанцами, к примеру, в Москве? Почему мы озабоченно говорим о милитаризации Азербайджана, но спокойно относимся к тому, что маршрутные такси Ереван-Батуми заправляются на территории Грузии топливом Госнефтекомпании Азербайджана, формирующей военный бюджет этой страны? В конец концов, почему мы спокойно относимся к наличию на наших прилавках продуктов, произведенных в Азербайджане, но возмущаемся, что использовать плодородные земли в Арцахе нам самим просто лень?

Возможно, все не так однозначно в наших взаимоотношениях с противником, который давно нашел механизм «маскировки» глупости, трусости и слабости. 

Анжела Элибегова