Ваш надежный источник

Азербайджанский календарь поразителен– это классика промывания мозгов собственного народа. Будучи официальной разработкой, он являет собой летопись действующей власти и вполне прозрачно позволяет проследить за этапами ее становления и развития. Своеобразная хронологическая лестница, каждая ступень которой символизирует отдельный этап на пути к вершине властной пирамиды.

Одним из самых важных государственных праздников в календаре этой республики значится День национального спасения Азербайджана. Отмечается он 15 июня и приурочен к дате возвращения Гейдара Алиева в Баку, в активную политическую жизнь. 15 июня 1993г. он был избран председателем парламента, а уже четырьмя годами позже «по требованию народа парламент объявил этот день государственным праздником – “Днем национального спасения”». И если, например, в Шотландии государственным праздником является день рождения поэта Роберта Бернса, то в Азербайджане – избрание Гейдара Алиева спикером Милли -меджлиса. Такая вот разница…

Важным государственным праздником является и День солидарности азербайджанцев всего мира. Человеку, абсолютно незнакомому с принципами конструирования «социалистической нации», может показаться, что праздник очень древний. Между тем логика его зарождения – фольклор не народный, скорее – семейный. Региональный проект, он позднее был использован Гейдаром Алиевым в качестве первой ступени восхождения к власти в независимом Азербайджане, потому и обречен был занять свое почетное место в календаре этой республики. День солидарности отмечается 31 декабря.
Предыстория праздника такова: в советскую агонию в Азербайджанской ССР развила свою деятельность радикальная партия под названием «Народный фронт Азербайджана», руководителем которой с лета 1989г. был избран ярый пантюркист, последовательный поборник создания империи «Великий Туран», представитель «нахичеванского клана» Абульфаз Алиев. Функционирующая при турецкой поддержке, эта партия настойчиво и последовательно внедряла в сознание масс известные еще с начала прошлого века пантюркистские тезисы, в числе которых особое место занимала необходимость «воссоединения двух Азербайджанов».

Стоит подчеркнуть, что сам Алиев никогда не являлся простым агентом влияния, он как раз был убежденным сторонником пантюркистской идеологии; еще в 1973г. (в бытность свою лектором Бакинского университета) организовал студенческий кружок «Свобода», члены которого обсуждали вопросы выхода Азербайджанской ССР из состава СССР, рассматривали перспективы создания единого Туранского государства. Собственно потому его и осудили в 1975г. на полтора года по статье «клевета на советский, государственный и общественный строй».

В перестроечные годы ослабления союзного контроля на местах он вновь появился на общественно-политической сцене, но уже в роли нового мессии, почему и назвался «Эльчибеем» – «посланником народа». «Его политическая миссия строилась на основе, заданной еще мусаватистской республикой, – сочетании страстного пантюркизма и западничества. Хороший оратор <> он завораживал толпы речами о гибнущей империи, великом тюркском народе и о том, что если бы не большевики, уничтожившие АДР, Азербайджан стал бы не менее богатым, чем Кувейт, и не менее свободным, чем США или Франция».
В период горбачевских реформ Эльчибей стал проповедником постулата о необходимости «восстановления» азербайджанского государства посредством присоединения к одноименной республике северных персидских (собственно азербайджанских) и восточных армянских земель. С этой целью руководимый им Народный фронт Азербайджана активно приступил к работам по демонтажу отрезка советско-иранской государственной границы. Сам сценарий «братания соотечественников» писался в Турции (к ноябрю 1989г. было принято решение о созыве 31 декабря 1989г. в Стамбуле «Всемирного конгресса азербайджанцев» - первого в истории).

4 декабря 1989г. «группа лиц» (по терминологии советских средств информации) вышла к иранской границе, выстроившись в длинную цепочку. Люди разожгли костры, организовали митинги и при помощи громкоговорителей начали вести через границу переговоры с активистами тюркского движения в Иране, призывая к совместным координированным действиям по объединению «двух Азербайджанов».

В этой связи начальник войск Закавказского пограничного округа КГБ СССР Иокубас Петровас подчеркивал: «Пикетчиков предупредили, что они действуют незаконно. Однако подобное повторилось и 12 декабря, а через две недели от Народного фронта Нахичеваньской АССР в адрес пограничников поступил ультиматум. В нем высказывались требования о том, чтобы до 31 декабря были убраны на границе все заграждения. В противном случае обещали все уничтожить. Чтобы не допустить нежелательного инцидента, руководство Закавказского пограничного округа пошло на уступки. На отдельных участках границы был нами разрешен выход местного населения для осуществления хозяйственной деятельности. В тех местах, где находились кладбища, мы сняли заграждения».

30 декабря руководители Нахичеваньского погранотряда выступили по местному телевидению и радио. Командование округа встретилось также и с представителями спонсируемой Турцией партии, однако переговоры ни к чему не привели: сторонники Народного фронта Азербайджана усиленно готовились к «акции братания»: велась агитация среди населения, шла заготовка горючего, к заранее выделенным конкретным местам подгонялась техника.
31 декабря, именно в день открытия в Стамбуле «Всемирного конгресса азербайджанцев», активисты с Нахичеваньской АССР вновь вышли к иранской границе: началось уничтожение системы электросигнализации, пограничных знаков и вышек, что, между прочим, явилось грубым нарушением положений подписанного 14 мая 1957г. в Москве Договора между Правительством Союза Советских Социалистических Республик и Шахиншахским Правительством Ирана о режиме границы и о порядке урегулирования пограничных конфликтов и инцидентов.

В данном документе подчеркивается: «Правительство Союза Советских Социалистических Республик и Шахиншахское Правительство Ирана, желая определить меры, способствующие поддержанию в должном порядке режима советско-иранской государственной границы, и предупредить возникновение конфликтов и инцидентов на границе, а в случае их возникновения обеспечить <...> расследование и урегулирование таковых, решили заключить настоящий Договор».
Статья II Договора гласила: «Договаривающиеся Стороны обязуются содержать пограничные знаки, установленные для обозначения линии границы между СССР и Ираном, а также пограничные просеки в таком порядке, чтобы местоположение, вид, форма, размер и окраска пограничных столбов и копцов, ширина и чистота просек соответствовали бы всем требованиям, вытекающим из документов демаркации и редемаркации границы».

В промежутке нескольких дней сносились приграничные заграждения, постоянно раздавались призывы Народного фронта Азербайджана к расправе над советскими пограничниками как над оккупантами. Пограничные войска Ирана были приведены в боевую готовность. Тегеран заявил протест в связи с «нарушением советской стороной Договора между СССР и Ираном о режиме советско-иранской границы от 14 мая 1957г.». Ситуация на границе накалилась до предела.
4 января 1990г. газета «Правда» сообщала: «31 декабря 1989г. – 2 января 1990г. на территории Нахичеваньской АССР под руководством экстремистски настроенных лиц проведены... варварские акции по дестабилизации обстановки на нахичеванском участке советско-иранской границы. В результате бесчинств, организованных экстремистами толпы, частью одурманенной наркотиками и спиртным, на протяжении более чем 137 км нахичеванского участка советско-иранской границы... разрушались инженерно-технические сооружения, линии сигнализации и связи, вышки, пограничные знаки. Нанесенный материальный ущерб составляет миллионы рублей. Предпринимаются постоянные попытки бесконтрольного перемещения через границу».
Начало девяностых – самый апогей советской беспомощности. Ситуация выходила из-под союзного контроля на многих окраинах социалистической державы.

Иокубас Петровас вынужден был признать: «3 января 1990г. незаконные действия со стороны местного населения продолжались. Пришлось усилить охрану границы, перебросить в данный район резервы. Поступает информация, что подобные беспорядки наблюдаются и в Зангеланском, Пушкинском, а также в других районах. Есть сигналы из Ленкорани. Практически по всей границе на участке Азербайджана с Ираном – а это около 790 км по суше – складывается сложная ситуация. Положение может усугубиться».
7 января активисты Народного фронта сконцентрировали людские массы уже в Ильичевском районе Нахичеваньской АССР и начали продвижение в направлении крайнего северного участка советско-иранской границы. Было заявлено, что в случае вмешательства советских пограничников толпы двинутся «к турецким братьям, гражданам страны – члена НАТО». В итоге погромщики сокрушили более 250 м заграждений на участке советско-иранской границы, прилегающем к стыку Турции и Советской Армении. В те же дни вооруженные отряды Народного фронта пересекли административную границу Армянской ССР и предприняли попытку продвинуться в ереванском направлении; в январе
1990г. развернулись бои в районе армянского села Ерасхаван, всего лишь в 60 км южнее Еревана. Одновременно в Баку начались погромы армян.

События на иранском и армянском векторах – звенья единой цепи, и их необходимо рассматривать в одной плоскости. В этой связи «Известия» писали: «Всякий, кто следит за обстановкой в Закавказье, не может не отметить, что трагедия, случившаяся в Баку, связана с предшествовавшими событиями на ирано-азербайджанской границе». Параллельно армянским погромам в Баку и военным действиям в Араратской долине осложнилась обстановка и на юго-восточном (Ленкораньском) участке советско-иранской границы.

«Обстановка на советско-иранской границе остается крайне сложной. Не прекращаются массовые переходы границы населения <...> 18 января имел место случай перехода нескольких жандармов из Ирана через государственную границу на территорию СССР <..> 19 января продолжались массовые переходы. По приблизительным оценкам, на территорию Ирана перешло несколько тысяч человек. На территорию СССР – около тысячи, они спасались не от войны, а шли на войну». Стоит отметить, что ситуация разрядилась лишь в двадцатых числах января, только после ввода советских войск в Баку.
Трансформация же беспорядков в «праздник солидарности» – это уже сугубо алиевская разработка, обусловленная вполне адекватным осознанием дефицита идеологических механизмов собственного возвращения к власти. Хрупкость позиций бывшего советского хозяина республики особенно явственно высветилась летом 1990г., когда недавно перебравшийся из Москвы в Баку Гейдар Алиев вынужден был по требованию нового руководства спешно покинуть город.
Переселившись «к себе на малую родину» (Нахиджеван), он уже через некоторое время (3 сентября 1991г.) стал председателем Верховного Совета Нахичеваньской АССР. Это был период, когда Алиев остро нуждался в свежей и актуальной идеологии вступления в Баку, почему и решил воспользоваться «недавними событиями» и лично провозгласил 31 декабря Днем солидарности азербайджанцев всего мира.

Шаг был продуман как первая ступень «лестницы вверх» и изначально ориентировался пока еще на смещение общественного внимания в свою сторону. 16 декабря 1991г. по его личной инициативе «нахичеванским парламентом» и было принято решение об учреждении праздника. Это и стало первой «красной датой» пока еще «автономного календаря Алиева», локус признания которого не выходил тогда за пределы отдельной автономии. Спустя два года он в ранге уже главы государства провозгласит 31 декабря официальным праздником.
В декабре 1997г. президент Алиев выступил с пламенной речью в связи с государственным праздником солидарности:
«... Тысячелетиями живя на своей исторической, этнической родине, в великом Азербайджане, азербайджанцы созидали, вносили ценный вклад в мировую цивилизацию. В результате сотрясших мир войн, революций, военных конфликтов, различных общественно-политических процессов Азербайджан был расчленен <...>
В конце 1980-х годов, когда Советский Союз начал ослабевать, народ Азербайджана стал предпринимать более энергичные усилия для установления связей со своими соотечественниками, сестрами и братьями.
Именно это желание, эта мечта, именно эти попытки толкнули в конце 1989г. молодых азербайджанцев на разрушение и уничтожение инженерных сооружений, колючей проволоки, которые были установлены пограничными войсками Советского Союза, чтобы разделить нас от проживающих в Иране и Турции азербайджанцев. Для того времени – декабрь 1989г. – это историческое событие. В те дни с того и с этого берега Араза азербайджанцы устремились навстречу друг к другу. Осуществились вековые чаяния нашего разделенного народа».

Разрозненные тюрко-татарские племенные объединения по обе стороны Аракса никогда не ощущали себя «нацией азербайджанской», не создавали литературы на «азербайджанском языке», равно как и не фиксировали никогда «печальный факт» своего расколотого существования. Нюанс в том, что именно этот культурно-идеологический вакуум, отсутствие выработанных историей механизмов национальной консолидации и предоставили Алиеву уникальную возможность разработать «свой календарь», подчинить его «красные листки» страницам собственной биографии и таким образом стать «общенациональным лидером азербайджанского народа» (сама терминология официальная, посему «всенародная»).