Ваш надежный источник

В конце февраля армянство всего мира отметит скорбную дату – 25-ю годовщину геноцида армян в Сумгаите. В 1989 году в Ереване вышел сборник «Сумгаитская трагедия в свидетельствах очевидцев», в котором были собраны записанные по горячим следам рассказы вырвавшихся из ада сумгаитских армян. В числе множества прочих мероприятий, посвященных трагической дате, готовится к печати второе, дополненное издание этого уникального сборника.

Panorama.am продолжает публиковать эти свидетельства, которые невозможно читать без содрогания, боли и потрясения…

БАДАСЯН ЗАВЕН АРМЕНАКОВИЧ
Родился в 1942 году
Проживал по адресу: Сумгаит,
12 микрорайон, д.34, кв.33
Работал на Сумгаитской фабрике объемной пряжи

27 числа мы с супругой поехали в Баку, сделали покупки и примерно в 5 часов вечера вернулись в Сумгаит. На автовокзале встретили мою родственницу, разговорились. А неподалеку у магазина собралось много людей. Ну, мы сначала не поняли, что там такое, потом подходит ко мне один знакомый парень, азербайджанец, и говорит: "Вы что тут стоите, немедленно идите домой!". Я спрашиваю: "В чем дело?". А он: "Вы что, не видите, там перевернули машину и убивают армян!". Он мне помог, остановил такси, и мы благополучно приехали домой.

Два дня просидели дома. За это время одна группа бандитов пришла к нам во двор. Но соседи не дали, не впустили их в дом. А было их человек 80. В руках палки и куски арматуры. Кричали - не поймешь, что. Не один голос, не два, все хором кричали там. Повернули к 35 дому. Поднялись на третий этаж, видим - стекла бьют, вещи выбрасывают. Через какое-то время выходят из подъезда: у кого в руках джинсы, у кого - магнитофон, гитара. Пошли дальше, в сторону магазина автозапчастей.
Нужно было спасаться. Первого марта в первом часу ночи мы пошли прятаться в тридцать третью школу, что в 13 микрорайоне. С нами там оказались еще две армянские семьи. Всего нас было тринадцать человек. Из них я раньше знал только Эрнеста, он переехал в Сумгаит из Кировабада. В школу нас впустил сторож-азербайджанец. Он сначала не хотел. Но нам некуда было деваться. Вынуждены были просить, уговаривать. Нам сказали, что в этот день, первого числа, будет нападение на наш микрорайон.

По городскому радио были названы три телефонных номера, по которым можно было обратиться за помощью, сообщить что- то важное. Я позвонил, трубку взял первый секретарь Сумгаитского горкома партии. Я попросил о помощи. Говорю: "Находимся в 33 школе, эвакуируйте нас". Ну, он говорит: "Я вас взял на учет, идите, сейчас пришлю помощь". Голос его я знаю. Первый секретарь был у нас на фабрике, я с ним лично разговаривал. Когда я позвонил, он сказал: "Муслим-заде вас слушает".
Примерно через два часа после звонка мы услышали крики у школы. Посмотрел в окно: примерно 100-120 человек, и требуют: "Армяне, спускайтесь, мы пришли забрать вас". В руках палки, топоры, арматуры. Сторож сидел с нами, спрашивает: "Куда мне деться?". Я говорю: "Если вам дорога жизнь, то спуститесь вниз, скажите, что армяне были здесь, но ушли". Он так и сделал. Спустился, говорит: "Армяне были здесь, я, - говорит, - открыл черный ход, они оттуда вышли, в ту сторону пошли". И рукой показал. И вот эта масса с криками, с шумом пошла в ту сторону, куда охранник махнул рукой.

Так что обещанная помощь прибыла. Прислал же! Вместо солдат он своих "солдат" прислал. Я уверен, что это устроил Муслим-заде. Ведь никто не видел нас, когда мы заходили в школу, никто не знал, что мы там находимся. Во всяком случае, мы оставались в школе до семи утра, и никакие солдаты к нам с помощью не подъехали.
Утром мы пошли в I микрорайон, к моему родственнику, оттуда солдаты нас эвакуировали в клуб СК. В клубе было полно народу, и перед ним тоже было полно людей, места свободного не было. Один маленький ребенок, примерно трех месяцев, прямо у меня на руках умер. Ни одного врача, ничего не было. Ребенок был цел, никаких ран или ушибов не было. Был тяжело болен. Ему делали искусственное дыхание, все, что можно было в тех условиях, но спасти не смогли. А мать и отец - молодые армяне - были рядом, на полу...

В СК я стал искать отдельное место, потому что у нас тоже есть маленький ребенок, хотел какую-нибудь комнату найти, чтобы семью собрать туда. Поднялся на третий этаж, там было очень много солдат - перебинтованные, с палками, хромые, с разбитыми головами. Страшно было смотреть на них. Все - молодые ребята.
Среди армян тоже было много перебинтованных. Все битые, все плачут, орут, зовут на помощь. Я считаю, что городской комитет никакого внимания не обратил на нас. Правда, поставили ларек: одна сосиска - 30 копеек, 40 копеек, пачку печенья, что стоит 26 копеек, продавали за 50 копеек, бутылку лимонада - за рубль.. Дешевле нельзя было брать.
Там я встретил своего старшего дядю, Арама Михайловича. Увидел меня, и сразу слезы на глазах. Всю жизнь он мне объяснял, что мы - дружные народы, что вместе работаем, у него всегда гости были, азербайджанцы. А теперь меня увидел и ничего не может сказать, только плачет. Можно понять, конечно.

8 апреля 1988 г., Ереван

Источник: KarabakhRecords 

Предыдущую часть см. здесь