Ваш надежный источник

Итоги и уроки уходящего года в контексте важнейших политико-экономических развитий вокруг Ирана подвел эксперт Игорь Николаев в статье, опубликованной на сайте Iran.ru.

Материал приодим ниже без изменений и сокращений.

Иран живет по другому календарю, год в котором завершается в марте. Но не будем ломать устоявшейся российской традиции, по которой декабрь – месяц итогов и сверки результатов. Уходящий 2014 для Исламской республики был годом непростым, надежды и разочарования, конфликты и достижения сменялись как в калейдоскопе. Что было главным в водовороте событий и какие уроки преподал нам этот год, до конца которого осталось лишь несколько листков календаря?

Падение мировых цен на нефть, случившееся под занавес года, ввергло экономические прогнозы в пропасть отчаяния. В сочетании с санкциями, которые в отношении Тегерана действуют давно, картина поначалу выглядела совершенно печально, породив панику и неуверенность. Прошло несколько дней, и стало понятным, что ничего смертельного не произошло. Пусть экономика, а точнее бюджет Ирана и остается сильно зависящим от «нефтяных и газовых» доходов, но эта зависимость не является такой уж критичной, как это пытаются представить иногда падкие до сенсации журналисты. Тем более, что Исламская республика, на самом деле, давно уже нашла эффективное лекарство от любого внешнего давления, будь то цены на нефть или калечащие санкции. «Экономика сопротивления», создание которой в качестве высшего приоритета провозгласил Верховный Лидер Али Хаменеи, – это действительно ключ к решению многих не только экономических, но и социальных проблем.

Команда «реформаторов и прагматиков», составляющая сегодня большую часть администрации президента Хасана Роухани, ошибочно полагают, что после отмены санкций экономика страны начнет расти сама собой, только за счет прихода иностранных инвесторов. История с иностранными инвестициями 90-х годов, особенно в отношении России, более чем наглядно показывает, что любой иностранный инвестор крайне эгоистичен. Главная его цель – извлечение прибыли, а отнюдь не решение экономических и социальных проблем той страны, в предприятия которой он вложил деньги. Первое, что он делает, «зайдя» на производство – это минимизирует расходы и социальную составляющую. Поэтому иностранные инвестиции для Ирана – это не «золотой ключик», а не более чем инструмент, особые надежды на который возлагать не стоит, поскольку лучше всего, о чем совершенно правильно говорят наиболее дальновидные политические руководители Ирана – от Верховного Лидера Али Хаменеи до секретаря Совета по целесообразности – это опора прежде всего на собственные силы. И уж только потом на какие-то внешние факторы. Тем более, что как показал 2014 год, эти факторы, особенно если они в той или иной мере зависят от Вашингтона и его союзников, как правило оборачиваются против Тегерана.

И снова об «иранском атоме»

Набивший оскомину вопрос об «иранской ядерной программе», как, впрочем, и вязкий диалог Ирана с «шестеркой» международных посредников, в уходящем году открылись в совершенно неожиданном ракурсе. Несколько дней в ноябре многие из нас жили ожиданием новостей из Вены. По уверениям американских и даже иранских переговорщиков, до подписания итогового документа оставались считанные часы. Не состоялось.

Срок переговоров вновь был продлен, на этот раз до июля 2015 года. Джон «Лгунишка» Керри и его свита, как госдепартаментская, так и евросоюзная, пытались уверить нас, что сняты практически все вопросы, что дело лишь в мелких технических деталях. Врали, как обычно. Что характерно, уличили их в этом не кто-нибудь, а ближайшие союзники. Сначала официальные представители Эр-Рияда проговорились о том, что именно король Абдалла в разговоре с Джоном Керри наложил «вето» на соглашение с Ираном. Затем «неистовый Биби» Нетаньяху, почувствовавший себя обделенным сомнительной славой закулисного махинатора, на экспертном форуме публично объявил, что это он заставил американскую делегацию в последний момент отказаться от подписания итогового соглашения по иранскому ядерному досье.

Ему бы промолчать, поскольку подобными заявлениями он разоблачает истинные механизмы западной дипломатии, но «взыграло ретивое». И мир, который давно начал подозревать, что с переговорами явно творится что-то неладное, наконец-то увидел, что нет никаких переговоров – есть политическое шулерство Запада, да еще и изощренное, когда со стороны «крапленые карты» подкидывают. После Вены только уж самый наивный человек может считать, что США и его региональные союзники хотят «разрядки» отношений с Ираном. И только самый наивный может думать, что Запад пойдет на полную отмену санкций. Не будет этого. Не нужен ни Вашингтону, ни Лондону, ни Эр-Рияду и Тель-Авиву Иран без удавки санкций на шее. Тегеран может, что, собственно, он и сделал, полностью заморозить ядерную программу – ничего адекватного взамен он не получит. Это наше глубокое убеждение!

Кстати, под занавес уходящего года, после решения Белого дома восстановить дипломатические отношения с Кубой, ряд американских обозревателей заявили, что это, дескать, должно послужить «сигналом» для Тегерана. С этим трудно не согласится, но реакция на этот сигнал, скорее всего, будет совсем не такая, как хотелось бы этого Вашингтону. «Теперь Роухани и Зариф могут прийти к Верховному лидеру и сказать: «Кастро тоже был противником США, но пошел на восстановление отношений. Почему бы нам не сделать также?», − моделирует ситуацию один из серьезных специалистов по внешней политике США.

Откровенный абсурд, поскольку Рахбар Али Хаменеи скорее ответит не согласием, а в присущей ему манере, вдумчиво и неторопливо пояснит пришедшим, что Куба, располагающая куда как меньшим экономическим потенциалом и запасами природных ресурсов чем Иран, полвека противостояла развязанной против нее США экономической войне и тайным операциям, в числе которых – более десятка попыток устранения лидера кубинской революции. И выстояла. Почему же Иран должен в одностороннем порядке бежать вприпрыжку навстречу всем пожеланиям Вашингтона? Тем более, что программа развития ядерной энергетики Исламской республики сейчас вообще мало зависит и от пожеланий «сладкой парочки» Обама-Керри, и от настроений противоестественного союза Эр-Рияд − Тель-Авив. После подписания «атомного контракта» между Москвой и Тегераном это становится уже вопросом двусторонних отношений между нашими странами.

И это еще один урок уходящего года – ставка нынешнего иранского президента на диалог с Вашингтоном и особые отношения с саудитами себя не оправдала. Ничего драматичного, в политике такое бывает, поэтому нужно просто сменить ориентиры, отказаться от миражей и приступить к налаживанию отношений с другими международными игроками.

Линия «Москва-Тегеран» − высокое напряжение

Признаться, большим искушением было вынести тему российско-иранских отношений в 2014 году в самое начало статьи. Отказались, так как подробный разговор на эту тему требует отдельного материала, по характеру явно не вписывающегося в предновогоднее настроение. Он обязательно будет, но уже в следующем году, а пока ограничимся кратким подведением итогов.

Полной неожиданностью стало то, что одним из лидеров в деле российско-иранского сближения станет Россельхознадзор, представители которого в декабре нынешнего года совершили без преувеличения блиц-визит в Иран. В итоге, совсем скоро в Россию может поступать иранская сельхозпродукция, от рыбы и морепродуктов до овощей и зелени. Еще к тому же, вполне возможно, что и расчеты за поставки будут вестись в рублях. В торгово-экономической сфере, к сожалению, с учетом возможного «атомного контракта» на этом все хорошие новости по линии «Москва-Тегеран» практически и исчерпываются.

Официальные представители двух стран предпочитают в оценке существующих сейчас отношений использовать термин «технические проблемы», не замечая, что подобная оценка, по сути, повторение западного лукавства в вопросах переговоров по ядерной программе. Товарооборот между странами, заявившими о стремлении к «стратегическому» партнерству, упал ниже нижнего − в нынешнем году от окончательного падения за черту в один миллиард долларов его удержало только небольшое оживление в конце лета-начале осени. Ряд масштабных проектов в сфере энергетики и транспорта – не будем вспоминать здесь скандальную историю «большого нефтяного контракта», которая, думается, еще получит свое продолжение, − откровенно завис. Россия − под санкциями, но российские банки этого словно не замечают, и, в угоду своим западным акционерам, по-прежнему блокируют финансовые операции с Ираном. Это не технические проблемы, извините. Это системный кризис. В основе которого – некомпетентность и безответственность чиновников с той и другой стороны. Безусловно, есть усилия «пятой колонны» и в Москве, и в Тегеране, направленные на срыв наметившегося партнерства. Безусловно, есть опасения части российских и иранских элит по поводу того, что сближение наших стран вызовет неудовольствие и репрессивные меры нынешних «хозяев жизни» − Вашингтона и его союзников.

Но это было всегда, а вот уходящий 2014 года выявил новую грань этой проблемы. Без наличия системного подхода, без введения персональной ответственности за развитие российско-иранских проектов, без общественного контроля за состоянием двусторонних отношений − все наши декларации о стратегическом партнерстве, с какого бы высокого уровня они не звучали, так и останутся пустым сотрясением воздуха. И это в равной степени справедливо как в отношении Москвы, так и в отношении Тегерана.

2014 год был для Ирана откровенно непростым. По сути, нет ни одного вопроса в экономике, социальной сфере, внешней политике, о котором можно было бы с уверенностью сказать, что «проблема решена». Но уникальной особенностью Исламской республики является ее способность в тяжелые времена мобилизоваться и в очередной, который уже раз опровергнуть прогнозы скептиков, найти решение для самых сложных проблем. Похоже, именно это, к радости сторонников российско-иранского сближения, и предстоит увидеть миру в наступающем 2015 году.