Ваш надежный источник

Армянский гроссмейстер Левон Аронян в интервью специальному корреспонденту агентства «Р-Спорт» Олегу Богатову рассказал об особенностях своей подготовки, невесте Ариане и будущей свадьбе, уникальном таланте Тиграна Петросяна, изменениях в игровом стиле и самой главной шахматной похвале в жизни.

Текст интервью приводим ниже без изменений и сокращений:

– Левон, как изменилась Москва с вашего последнего приезда?

– Изменилась - я гулял по центру города и обратил внимание, что стало почище. Может быть, это связано с погодой: когда я в последний раз приезжал в Москву, был февраль, и было довольно пасмурно.

– Возможно, это связано с тем, что недавно убрали много киосков от станций метро…

– Пожалуй, пространства действительно стало побольше.

– Кто-то из ваших близких будет рядом с вами на турнире в Москве?

– Да, моя невеста Ариана будет за меня болеть.

– Откуда Ариана родом и где вы познакомились?

– Ариана – из Австралии, она по профессии экономист. И мы встречаемся уже достаточно долгое время, девять лет. А познакомились однажды в Европе – она тоже любительница шахмат.

–  Видимо, скоро будет свадьба?

– Очень хочется верить.

– Вы еще не определились с датой?

– Дело в том, что у Арианы есть серьезная работа, у меня запланировано слишком много турниров, поэтому это довольно сложно спланировать. Надо будет как раз после турнира в Москве и подумать об этом (с улыбкой).

– Я даже догадываюсь, что будет хорошим свадебным подарком. Желаю вам удачи.

– Спасибо.

– Левон, как строилась ваша подготовка к турниру и насколько вы ей довольны?

– В этот раз я готовился больше в физическом плане, а в шахматном – занимался довольно спокойно. Это не первый для меня турнир кандидатов и я считаю себя достаточно опытным игроком. И какой-то особой большой работы перед соревнованием не проводил. Главное, как показывают турниры и вообще опыт других шахматистов, которые выигрывали турнир претендентов, это спокойствие и наслаждение от игры.

– Но ведь для успеха в Москве надо добиваться побед, а для этого – демонстрировать более агрессивные шахматы, чем в обычных турнирах?

– Я как раз очень спокойно отношусь к турниру претендентов. Я не должен был в нем играть, пока не получил wild card от организаторов. Посмотрим, как все в итоге сложится: каждую партию я буду играть как отдельную.

– У шахматистов есть поверье, что игрок, включенный в турнир в последний момент, пользуется благосклонностью фортуны…

– Хочется в это верить (с улыбкой).

– В турнире участвуют восемь элитных гроссмейстеров. И все же: кого-то вы считаете фаворитом соревнований?

– Фаворит, наверное, (экс-чемпион мира) Виши Ананд, который до этого выигрывал три таких турнира. А других фаворитов, на мой взгляд, нет.

– То, что вы играете именно в Москве, добавляет вам позитивного настроя?

– Конечно. Москва для граждан Армении место, конечно, не родное, но точно – не чужое. Тут мы себя чувствуем хорошо, у меня здесь много друзей и мне приятно находиться в Москве.

– Но ведь есть и обратная сторона медали: с психологической точки зрения не сложнее ли, когда вокруг много близких людей и все ждут от вас только победы?

– Это на меня особенно не влияет, потому что во время игры я не вижу, кто меня окружает. Нет, это такая вещь, которую никогда не можешь угадать: хорошо это повлияет или плохо.

– Ваш стиль с годами как-то видоизменяется или вы по-прежнему остаетесь тем же Левоном Ароняном, игра которого радовала и привлекала поклонников шахмат лет десять-двенадцать назад?

– Стиль не может не меняться, потому что меняются дебюты, меняются и пристрастия. Когда тебе двадцать лет, ты еще не знаешь, что тебе нравится, и в чем твоя сила и твои слабости. А когда тебе уже тридцать три года, как сейчас мне, ты уже примерно понимаешь, в чем именно твое преимущество перед соперниками и где они чувствует себя лучше.

В шахматах важнее получить не то, что тебе нравится, а то, что больше не нравится твоему сопернику. И такой опыт, несомненно, влияет на твои стилевые особенности. И если проводить аналогии с футболом, то по этим меркам мне уже 25-26 лет, и я знаю, как действует мое тело. И стиль, естественно, меняется.

– В турнире, где каждые пол-очка ценятся очень высоко, вам придется в какой-то степени себя сдерживать, играть более осторожно, чем обычно?

– Конечно, надо играть собранно и больше выкладываться в каждой партии. Но когда ты достигаешь определенного уровня в шахматах, то любой турнир становится очень важным. Поэтому нам не привыкать собираться и концентрироваться. Но, конечно же, когда ты хочешь отобраться на матч с чемпионом мира, надо демонстрировать игру, которую бы показывал чемпион мира.

– Вы к этому готовы?

– Я всегда готов.

– Почему же у вас не получалось раньше? На протяжении длительного времени вы были вторым в мировом рейтинге, но подняться выше так и не удалось?

– Да, но сделать этот шаг не так просто. Дело в том, что когда ты слишком долго остаешься вторым, то потихоньку теряешь чувство опасности. А когда «прыгаешь» в рейтинге, то понимаешь, как меняются шахматы.

– Если говорить об армянской шахматной школе, вспоминаются Тигран Петросян и Рафаэль Ваганян. Что у вас получилось взять от них?

– Я, наверное, все-таки ближе к Рафаэлю Ваганяну по своему стилю. Это более интуитивный подход к шахматам, который, впрочем, также близок и Петросяну. Нас выделяет то, что мы любим играть в шахматы, и позиционная игра, лавирование - все это очень близко нам. То есть медленная и неспешная игра. Но, конечно же, иметь такое чувство опасности и иметь такой чистый талант схватывания позиционных идей, как у Петросяна – это очень сложно.

Тебе приходится жертвовать своими атакующими сторонами в шахматах, а у меня более активный стиль, чем был у него. Конечно, я пытаюсь учиться, но полностью повторить именно игру Петросяна очень сложно. Надо в чем-то предать самого себя.

–  Кто из сильнейших шахматистов мира прошлых лет вам наиболее близок по стилю?

– Я всегда восхищался Борисом Спасским. Мне казалось, что такой универсальный шахматист как он - это то, к чему я должен стремиться. И Александром Алехиным: это именно те шахматисты, к игровому стилю которых я всегда желал приблизиться.

– Что говорил вам Борис Спасский, когда вы с ним встречались?

– Я лишь однажды имел честь поговорить с Борисом Васильевичем, хотя видел его, конечно, неоднократно. И самый большой комплимент в своей жизни я услышал от него. Он мне однажды сказал: «Вы очень хорошо играете испанскую защиту». Перед этим я выиграл красивую партию у юного Магнуса Карлсена, и Борису Васильевичу это очень понравилось. И мне довелось услышать от него такие слова (с улыбкой).

– У вас достаточно долго был хороший счет против Карлсена, а в последние годы ситуация стала ухудшаться. Магнус стал настолько сильнее или он приноровился к вашему стилю?

– В общем-то, последнюю партию я у него выиграл. Бывает такая вещь, что на тебя действует магия. Например, у меня было такое в карьере - в одно время я против (украинца) Василия Иванчука имел счет «минус восемь». А потом удалось столько же партий у него выиграть. Я надеюсь, что победа над Магнусом в Рейкьявике - это начало такого обратного течения (с улыбкой).

– Какой результат принесет победу в турнире – «плюс три», «плюс четыре»?

–  Меня эти разговоры не особенно волнуют. Я буду стараться набрать «плюс один». В каждой партии. А все остальное меня, честно говоря, не тревожит (смеется). Пусть каждый думает о своих набранных очках.

– 28 марта турнир претендентов завершится. Какие бы слова вы хотели сказать самому себе после окончания последней партии?

– Что я доволен своей работой.

– Независимо от занятого места?

– Если я буду собой доволен, то и место будет соответствующее (с улыбкой).