Ваш надежный источник

Новые времена были связаны с неожиданным возвышением в Персии выходца из клана кырклы тюркоязычного племени афшар атамана разбойничьей шайки Надира, сына бедного хорасанского скорняка. Он был смел и амбициозен, а его головорезы держали в страхе весь северо-восток прогнившей к тому времени Сефевидской империи. Об этом пишет армянский журналист и исследователь Арис Казинян в своей книге «Ереван: С крестом или на кресте», являющейся попыткой фиксации и осмысления чрезвычайно пестрого спектра процессов, прямо или опосредованно слагавших характер развития данной территории, предопределив неизбежность превращения именно Еревана в главный центр Восточной Армении, а позже – в столицу восстановленного армянского государства.

Шах Тахмасп II принял его на службу, поскольку Надир успешно воевал на всех направлениях, отчего, видимо, и росли его амбиции, спровоцировавшие, в конце концов, окончательный разрыв с шахиншахом. Воспользовавшись благоприятной обстановкой, он в 1732 г. отстранил Тахмаспа от трона, «усадив» на престол двухмесячного принца Аббаса III – разумеется, под своим регентством. Фактически на этом и пресеклась основанная Исмаилом Сефи династия.

Прежде чем провозгласить себя шахиншахом «Тахмаспом III», Надир Кули-бек вознамерился вернуть утраченные слабыми предшественниками позиции и своей главной задачей видел покорение суннитских стран и, в первую очередь, Османской империи с последующим восшествием на «единый и неделимый мусульманский престол».

К тому времени Ереван, которым управлял один из трех турецких военачальников, принимавших участие в битве за крепость Репджеп-паша, уже восьмой год пребывал в составе Блистательной Порты.

Со вступлением на административную должность он приказал Католикосу Аствацатуру систематизированно изложить все городское имущество, указав количество маслодавилен, покосов, мельниц, виноградников, караван-сараев, бань и др. для приведения денежного оборота в соответствие с османскими принципами налогообложения. К этому списку также полагалось приставить формы налогообложения в отношении каждого вида недвижимости, какие применялись в период персидского (кызылбашского) владычества над городом.

Загнанность положения армянского населения Еревана в период османского владычества проявлялась не столько в сфере налоговой политики, сколько в том, что, если в предшествующий период Араратская область развивалась более или менее самостоятельно, а взимаемые налоги шли также на обустройство города, то при османах не могло быть даже намека на «автономию».

После смерти Католикоса Аствацатура, его преемником стал Карапет II Улнеци, избранный армянским первоиерархом уже не в Эчмиадзине, а в Константинополе. Однако новый Католикос за недолгую службу успел объединить вокруг себя «рассеянных по епархиям» - именно в период османского владычества над Араратской долиной -  монахов и даже украсить цоколь Большого алтаря Кафедрального собора в Эчмиадзине изображениями двенадцати апостолов - работы виднейшего живописца Акопа Овнатаняна, пишет Казинян.

Накануне новой османо-персидской конфронтации на Араратской стороне сложилась сложная обстановка. В ноябре 1734 года в один день скончались Католикос Абраам II и османский правитель Еревана Али-паша. «Уже на следующий день новым правителем города был назначен Хаджи Хусейн-паша, бывший до того комендантом Ереванской крепости. Тогда же встал вопрос о преемнике армянского Католикоса, коим и был избран Абраам III Кретаци - уроженец критского Ираклиона (Кандии)», - пишет Казинян.

Летом следующего года османская армия Абдулла-паши и Сары Мустафа-паши была разгромлена недалеко от Еревана, сам Абдулла-паша погиб, после чего турки вынуждены были сдать город. Тогда же против Османской империи выступила Россия. Имея в лице персидского регента сильного союзника, она подписала с Надиром договор и вернула Персии отнятые Петром I прикаспийские области. В результате этих событий Ереван в 1735 г. и вошел в состав государства Надира - афшарского предводителя, сына скорняка и бывшего атамана хорасанских разбойников, отмечает он.

Сам Надир, создавая собственную империю, руководствовался государственными интересами, которые, с учетом известных традиций правления на мусульманском Востоке, почти всегда и почти полностью совпадали с его личными амбициями. Соответственно при вынесении того или иного решения он не обременял себя размышлениями о перспективах того или иного подвластного народа. Более того, он ориентировался на курс создания принципиально нового мусульманского объединения, и поэтому вопрос национальной или религиозной принадлежности подданных рассматривал исключительно в ракурсе государственных выгод.

Еще в период военных действий против Османской империи он переселил тысячи армян в Хорасан для развития там торговли и ремесел. Практика выселения армянского населения в метрополию известна еще со времен Тимура и своей кульминации достигла в период правления шаха Аббаса I. Новый персидский повелитель был не прочь продолжить начинания предшественников и вознамерился переселить в Хорасан армянские семьи не только из сельских регионов, но также из Тифлиса и Еревана.

«После их отъезда я остался в Тифлисе еще три дня, ибо могущественный хан повелел, чтобы из города выселили триста семей и угнали бы их в Хорасан; такой же приказ дал и об Араратской области. Дал приказ хану Еревана, калантару и мелику, чтобы они по прибытии записали триста семейств и, против их воли, насильственно выведя из жилищ, погнали бы в Хорасан; так же велено было поступить и в Тифлисе. И записали триста семейств и стали их собирать и загонять в одну церковь. Многие, услышав о своем выселении и о том, что их записали, приходили в церковь, где я остановился, и рыдали, сетовали, и вопль возносился к небу; плакали, и вопили, и кричали, и, валяясь на полу, умоляли меня, чтобы я попросил хана освободить их, чтобы их не угнали на чужбину. А я, страдалец, видя горе народа - мужчин и женщин -задыхался, сердце мое горело, я обливался кровавыми слезами и, обивая пороги вельмож, молил, просил их, заклиная избавить армян от этого горя. И милостью Божьей сердце хана по какой-то причине смягчилось, и он оставил их.

Они собрали 3000 туманов и 3000 сомаров зерна, внесли деньги и зерно и избавились от выселения. Я также долго мучился, неустанно стараясь спасти триста семейств Араратской области, но не было возможности. Хан велел дать каждому семейству от казны по два буйвола, чтобы нагрузили на них и увезли с собой, что желают; остающиеся в стране дали каждому из отъезжающих семейств по три быка, по три коровы, по три литра медной посуды, по три карпета и по три одеяла, муку и пшеницу, по одному туману денег и они отправились в путь», - пишет А. Кретаци в «Кратком повествовании о начале царствования Надир-шаха».

Продолжение следует.

Напомним, что книга Ариса Казиняна «Ереван: с крестом или на кресте» рассказывает об общественно-политической истории Еревана и ереванской местности (как среды обитания) с периода провозглашения христианства по начало XIX в. В книге, помимо демонстрации основанных на архивных документах и источниках исторических фактов, рассматриваются основополагающие тезисы азербайджанской историографии и пантюркистской идеологии, призванной, фальсифицируя историю, как армянского народа, так и народов региона, присвоить их историческое, культурное и духовное наследие.