Ваш надежный источник

9 мая в Нагорно-Карабахской Республике торжественно отметили сразу три праздника: победу в Великой Отечественной войне, освобождение Шуши, также день Армии обороны НКР. Об этом пишет российский сайт «Русская планета», отмечая, что каждое из событий имеет для НКР особое значение.

Отмечается, что Нагорный Карабах внес свой вклад в борьбу всего советского народа против гитлеровских оккупантов. На войну было призвано более 30% населения тогда еще Нагорно-Карабахской Автономной области, что составляло более 45 тыс. человек.
В результате, 15 тысяч из них награждены орденами и медалями, 21 человек удостоен звания Героя Советского Союза, 5 человек стало кавалерами ордена Славы, 23 – генералами. В числе славных сынов арцахской земли упоминаются такие личности как маршал авиации СССР Арменак Хамферянц (он же Сергей Худяков), уроженец Шуши дважды Герой СССР летчик Нельсон Степанян, прозванный немцами «Черная смерть», и адмирал флота, маршал СССР Иван Исаков.

«Каждый год 9 мая все жители Степанакерта и гости столицы посещают Братскую могилу погибших на фронте воинов всех национальностей и возлагают цветы на мемориал с Вечным огнем в память жертв ВОВ», - пишет сайт, отмечая, что, к сожалению, это были не последние жертвы – в начале 90-х на братской могиле нашли свой вечный покой новые герои.

Начавшееся в феврале 1988 года в Карабахе первое масштабное национальное движение в СССР с абсолютно мирными и легитимными требованиями армян области выйти из состава Азербайджанской ССР и присоединиться к Армянской вызвали резко агрессивную реакцию Баку, решившего подавить национальное движение силой. А три года спустя, в 1991 году на территории НКР развернулась полномасштабная война.

«Азербайджанский «бог войны» – артиллерия – бомбил мирное население. Больше всего досталось Степанакерту. Обстрел города вели с четырех сторон, одной из которых стал город Шуши, географически расположенный на вершине горы прямо над Степанакертом», - говорится в публикации.

Освобождение Шуши стало одной из главных задач армянских воинов, которая под кодовым названием «Свадьба в горах» была проведена в ночь с 8 на 9 мая 1992 года.
Как отмечается в публикации, дата операции была выбрана неслучайно – именно Великая победа 1945 года воодушевила новое поколение героев.

«Наступление велось с подножья крутой горы, с вершины которой велись обстрелы. Одним из командиров азербайджанского батальона выступил известный всем чеченский боевик Шамиль Басаев со своим отрядом моджахедов. Но и это не помогло азербайджанским вооруженным силам», - пишет сайт.

Много позже, Шамиль Басаев признался, что «в Карабахе воевать нецелесообразно. Азербайджанцы не умеют воевать, армян не победить».

В результате, утром 9 мая Шуши был освобожден. Этот день стал переломным событием в карабахской войне. Один за другим азербайджанцы, практически спасаясь бегством, освобождали города и села.

Темы «четырехдневной войны» в апреле коснулся в свою очередь сайт некоммерческого партнерства «Российский совет по международным делам», опубликовавший статью армянского политолог Сергея Минасяна, в которой, в частности, говорится, что статус-кво регионе стал более взрывоопасным.

Согласно публикации, в ночь с 1 на 2 апреля 2016 г. Азербайджан инициировал самую масштабную военную эскалацию с момента заключения в зоне карабахского конфликта в мае 1994 г. трехстороннего перемирия о прекращении огня, о побудительных причинах которого можно лишь догадываться.

По мнению автора, скорее всего, к этому привела совокупность факторов и причин – от финансово-экономических проблем до сложного регионального контекста.

«Так, к началу 2016 г. валютные резервы Центробанка Азербайджана сократились до 5 млрд долл. – годом ранее они составляли примерно 15 млрд долл. Несмотря на то, что на поддержание курса маната было потрачено порядка 60% золотовалютных резервов ЦБ, двойную девальвацию азербайджанской валюты в 2015 г. предотвратить не удалось. Свою роль сыграли российско-турецкий кризис и напряженность в отношениях между Россией и Западом, сформировав благоприятную почву для апрельской эскалации в Нагорном Карабахе», - пишет Минасян, по мнению которого, политическое решение о масштабной военной операции в Нагорном Карабахе было принято в Баку как минимум за несколько недель до апрельских событий.

Так, приказ о начале операции был отдан президентом Азербайджанской Республики Ильхамом Алиевым по завершении визита в Вашингтон в конце марта 2016 г., где по сведениям СМИ, у него состоялся весьма жесткий разговор с американским руководством и состоялась встреча с президентом Турции Р. Эрдоганом.

«Не исключено, что это событие также сыграло свою роль в обострении ситуации, тем более что азербайджанские руководители никогда не скрывали стремления разрешить конфликт военным путем», - пишет он.

Последовавшее буквально через несколько часов после начала активных боевых действий заявление министерства обороны Азербайджана об одностороннем прекращении огня и готовности заключить перемирие, можно объяснить тем, что на тот момент Баку не планировал затяжную операцию, а наступление азербайджанской армии на северном и южном флангах не достигло поставленных целей, в частности, не удалось прорвать первую линию обороны карабахских войск и установить контроль хотя бы над парой населенных пунктов. В последующие дни азербайджанскому командованию пришлось импровизировать, поскольку была очевидна необходимость привлечения резервов, выдвижения свежих частей из глубины своей территории, подтягивания новых ракетно-артиллерийских систем и т.д., отмечает автор.

На передний план армия Азербайджана, помимо использования большей части приобретенных за последние годы новых видов вооружения и военной техники, выдвинула наиболее подготовленные элитные части и подразделения специального назначения, которые, наряду с танковыми подразделениями, понесли в ходе апрельских боев самые серьезные потери от действий карабахских войск.

Карабахская армия, в свою очередь, за исключением некоторых артиллерийских подразделений и частей ПВО центрального подчинения, фактически принимала участие в боях лишь на уровне своих передовых отрядов, укомплектованных преимущественно призывниками, усиленных добровольцами и отдельными подразделениями специального назначения.

«Однако основные силы и средства, а также резервные компоненты Армии обороны НКР и подразделения вооруженных сил Республики Армения так и не успели принять участие в боевых действиях. Не были применены многие из имеющихся на их вооружении современные виды вооружения и военной техники, в том числе высокоточные оперативно-тактические ракетные комплексы», - пишет Минасян.

С военной точки зрения четыре дня боев продемонстрировали фактический провал попыток армии Азербайджана прорваться, используя фактор внезапности, в глубину карабахской территории, что вряд ли можно считать серьезным военным успехом продвижение с большими потерями элитных частей азербайджанского спецназа при активной поддержке танков и артиллерии на некоторых участках на севере и юге, которые оборонялись передовыми отрядами укомплектованных призывниками войск НКР. «Им удалось пробиться лишь к первой оборонительной траншее и занять нескольких передовых взводных опорных пунктов, большая часть которых к моменту договоренности о перемирии уже была полностью отбита карабахскими войсками», - отмечает он.

По мнению экспертов, в Азербайджане по-прежнему актуальны проблемы с координацией действий общевойсковых подразделений, танковых и ракетно-артиллерийских частей.

«В целом трудно говорить о существенном росте боеспособности и подготовленности личного состава армии Азербайджана за последнее время. Потеряв утром 2 апреля 2016 г. два вертолета, азербайджанцы не решились на дальнейшее массовое использование боевой авиации (за исключением беспилотной). Наряду с этим были потеряны более двух десятков танков и бронемашин. Азербайджанское командование не пошло и на танковый прорыв, предполагавший сосредоточение большого количества бронетехники на узком участке фронта, использование новейших российских танков Т-90С, БМП-3, другой бронетехники при активной поддержке артиллерии и авиации», - пишет Минасян, отмечая, что задача карабахской стороны заключалась в том, чтобы не допустить широкомасштабных боевых действий и одновременно вернуть себе передовые позиции по состоянию на 1 апреля 2016г.

Было очевидно, что сохранение под контролем азербайджанских сил даже одного квадратного метра карабахской территории будет воспринято властями и обществом Азербайджана не столько как военный успех, что и произошло. Комментарии, с которыми выступили азербайджанские политики и некоторые представители общественности уже после достижения устной договоренности о прекращении огня 5 апреля, свидетельствовали о том, что Баку пытается представить апрельские события как свою политическую победу и будет стремиться реализовать это на дипломатическом поле.

Резюмируя, Минасян отмечает, что скоротечность апрельской эскалации не позволила оценить в полной мере масштабы, драматичность и цену новой полномасштабной войны в Нагорном Карабахе в случае ее развертывания. И Азербайджан будет и дальше демонстрировать свою военную решимость, на что у И. Алиева и его команды есть «общественный запрос», который при некоторых внешних и внутренних обстоятельствах может подтолкнуть их к возобновлению боевых действий в краткосрочной или среднесрочной перспективе.

«При этом понесенные в ходе апрельских боев чувствительные потери не будут служить сдерживающим фактором в случае принятия военно-политическим руководством Азербайджана такого решения. В реальности на поведение азербайджанской стороны могут повлиять лишь позиция некоторых ключевых внешних акторов и переоценка официальным Баку военных потенциалов конфликтующих сторон. Министерство обороны Азербайджана уже попыталось представить апрельские бои как малозатратную «разведку боем». Однако продолжавшиеся по состоянию на конец апреля взаимные артобстрелы территорий и населенных пунктов вышли за традиционные и ожидаемые азербайджанской стороной географические рамки зоны конфликта и привели к первым потокам беженцев», - пишет Минасян.