Ваш надежный источник

Когда речь идет об азербайджанских политзаключенных, чаще всего рассказывается, чем они занимались до ареста, по каким статьям осуждены и на какие сроки. Для обывателя тюрьма – это абстрактное место, где плохо и куда лучше не попадать. Но что известно об азербайджанских тюрьмах? Об этом говорится в материале на созданном при поддержке Фонда безопасности и стабильности на Южном Кавказе интернет-портале «JAMnews».

Согласно публикации, по данным отчета Красного Креста за 2016 год, в Азербайджане не менее 21 тысячи заключенных, в том числе 162 политзаключенных, список которых был составлен местными правозащитниками в соответствии с критериями Совета Европы.

Как пишет портал, в Азербайджане существует 20 колоний разных режимов, одна тюрьма, пять следственных изоляторов и одна исправительная колония для детей. В колониях заключенные, живущие в бараках, рассчитанных на количество от 20 до 100 человек, могут прогуливаться днем по территории колонии, а в тюрьме (знаменитая Гобустанская тюрьма) тесные камеры и у заключенных нет права на прогулки.

По словам адвоката Эльчина Садыгова, большинство мест заключения в Азербайджане построены по старым советским стандартам, а в колониях номер 8, 12, 13 и 14, находящихся в Гарадагском районе, где много каменных карьеров, вообще ужасные условия – повсюду мелкая каменная пыль, очень вредная для легких. Как отмечает адвокат, из-за того, что многие коммуникационные системы уже отслужили свое, бывают перебои с водой, проблемы канализацией, по территории распространяется зловоние, а летом много насекомых.

Садыгов также подчеркивает, что ситуация с местами заключения по европейским стандартам также не очень хорошая: «По европейским стандартам на одного заключенного полагается 7 квадратных метров. У нас же до сих пор действуют старые советские стандарты – четыре, а то и меньше, квадратных метров. Даже усопшему на кладбище полагается пять. Из-за недостатка места заключенным приходится спать посменно», – заявляет адвокат.

«Если в камерах есть плитки или холодильники, то это принесли родственники заключенных, но разрешается это не всем, только привилегированным, а политзаключенные в список привилегированных не входят, им даже не полагается иметь радиоприемник», – отмечает адвокат.
Как рассказывает исполнительный секретарь движения «РЕАЛ» Натиг Джафарли, заключенные умывальником могут пользоваться по часам. «На каждого выдают по пластмассовому ведру – что успел набрать, то успел, этой водой мы и умывались», – говорит Джафарли, добавив, что в Кюрдаханах и в колониях есть и особые VİP-камеры – коттеджи, у которых нет решеток, внутри свежий ремонт, а «аренда» обходится в 500 манатов в месяц. По словам Джафарли, первые дни в колонии он был на карантине в том же корпусе, где карцер, и иногда было слышно, как кого-то бьют и он кричит, что очень давило психологически.

Бывший политзаключенный Тофиг Ягублу вспоминает, что еда в азербайджанских колониях практически несъедобная.

«Обед бывает терпимым, но от ужина мы почти всегда отказывались. В день заключенному полагается 1 буханка серого хлеба. В колонии же еда была такой ужасной, что я ее вообще не ел, сами как-то обходились, покупали», – отмечает руководитель Ленкоранского районного отделения партии «Мусават» Ядигяр Садыгов.

По словам политзаключенных, в азербайджанских колониях врачи с низкой квалификацией и практически нет лекарственных препаратов. По словам адвоката Эльчина Садыгова, диагноз врачи ставят по визуальному осмотру, в медчасти антисанитария, а если есть туберкулезники, то содержатся они вместе со всеми остальными.

Что касается насилия, пыток и избиения, как отмечает Садыгов, то это в основном бывает в полиции. Однако, как отмечает Джафарли, азербайджанского оппозиционера Ильгара Мамедова в первое время избивали и из-за этого у него начались проблемы со спиной и были сильные боли. Квалифицированную медицинскую помощь ему не оказывали, и после долгих препирательств удалось только добиться, чтобы на старую советскую продавленную кровать положили деревянную доску.

«Зэкам очень трудно добиться справедливости. По правилам, вся переписка заключенного должна контролироваться. Если даже ему удастся передать свою жалобу каким-то структурам, госслужбы все будут покрывать друг друга. С другой стороны, заключенные не склонны жаловаться, чтобы их положение не стало еще хуже», – отмечает Ядигар Садыгов.

Что касается выборов в колонии, то, по словам Тофика Ягублу, заключенных загоняют в кабинку, дают уже готовый бюллетень, и они должны отметить единственного допустимого кандидата.

«Если откажешься голосовать или отметишь не то, что надо, тебя ждет карцер или избиение», – рассказал Ягублу.