Ваш надежный источник

На днях стало известно, что Зангезурский медно-молибденовый комбинат (ЗММК) перечислил крупную сумму, в размере 70 млн драмов, фонду супруги Никола Пашиняна Анны Акопян «Мой шаг». В ЗММК разъяснили, что на эти средства были реализованы образовательные программы, и заявили об отсутствии коррупционных рисков.

В беседе с корреспондентом Panorama.am общественно-политический деятель Эдгар Казарян подтвердил сделанное им ранее заявление о том, что еще в 2019 году ЗММК пожертвовал в фонд «Мой шаг» 200 млн драмов.

«У этого фонда множество доноров, крупнейшие из которых анонимны, и мы не знаем, кто они. Возможно, ЗММК перечислял фонду средства и ранее, просто оставался анонимным. В отчетах фонда не было указано, от кого поступили упомянутые 200 миллионов драмов, я узнал, что их предоставил комбинат, из другого источника. Они хотели сохранить этот факт в тайне, однако эта информация просочилась», – указал Эдгар Казарян.

В ответ на вопрос, намерен ли он обращаться в соответствующие правоохранительные органы для расследования коррупционных рисков, Эдгар Казарян отметил: «На данный момент нет смысла обращаться, потому что они не дадут хода делу. Когда произойдет смена власти, я думаю, что эти вопросы станут предметом для отдельного обсуждения».

За комментарием корреспондент Panorama.am обратился также к руководителю программ общественной организации «Антикоррупционный центр Transparency International» Варужану Октаняну, чтобы выяснить: расценивается ли такое пожертвование со стороны ЗММК как коррупционное явление в соответствии с международными стандартами?

В. Октанян: По международным стандартам любое подобного рода перечисление средств, конечно, содержит коррупционные риски. Я в целом не воспринимаю положительно то, что предприниматели перечисляют средства в фонды, которые каким-то образом связаны с государственными должностными лицами или их родственниками. Это общепринятое в мире определение, и у него даже есть специальное название: «Ты мне – я тебе».

Как правило, это делается во время выборов, но может быть распространено и на не выборный период, когда предприниматель делает пожертвование в предвыборный фонд государственного должностного лица или партии в предвыборный и не выборный период, а также в дальнейшем. А когда данная партия, политическая сила приходит к власти, уже соответствующим законодательством улучшаются условия его деятельности. Это, естественно, проявление политической коррупции. Это однозначно принято в международной практике.

Panorama.am: Отразится ли это коррупционное явление на международной репутации Армении?

В.Октанян: Индекса восприятия коррупции, который рассчитывает наша организация, армянский офис не представляет, исходя исключительно из этических норм. Это делают другие организации. В штаб-квартире международной организации Transparency International, в секретариате, есть отдел, который потом обрабатывает эти данные, рассчитывая тем самым индекс восприятия коррупции для нашего государства. Исследовательская группа нашей организации рассматривает не все вопросы, и на «Всемирном экономическом форуме» есть вопрос такого типа. Они проводят опросы среди экспертов и бизнесменов и на основании этих опросов составляют заключения.

Когда в 2022 году индекс Армении ухудшился, это падение было в основном связано с этим. Речь идет не только о конкретном случае с ЗММК. Они рассматривают наличие в целом такого явления, когда влиятельные финансово-экономические группы влияют на действия и решения правительства. Если такое явление существует, то налицо и проблема с пожертвованиями, потому что правительство этого не будет делать даром. 

Ухудшение позиций в 2022 году, по сравнению с предыдущими годами, было обусловлено этим. Если подробнее будут изучены случаи, мне кажется, выяснится и больше. Должен отметить, что положение Армении в этом вопросе в 2023 году не улучшилось. Не будем также забывать, что коррупционные индексы рассматриваются в сравнении, в список включены 180 стран, в других странах ситуация может быть намного хуже, у нас – средний уровень. Но проблема есть, и сомнений в этом нет.

Panorama.am: Как вы оцениваете то, что параллельно со всем этим государство владеет 25% акций ЗММК?

В.Октанян: Независимо от того, есть ли у государства доля в предприятии, подобное явление содержит коррупционные риски.